"Пластмассовый мир победил.Все более странной становится жизнь. Как сложилось так, что начинаешь всерьез задумываться о том, чтобы стать серийным убийцей, жаждать проверить, насколько быстро тебя поймают при тех вводных, которые ты продумываешь?
Макет оказался сильней.
Последний кораблик остыл,
Последний фонарик устал."
Ведь все возможности есть: знание системы правосудия изнутри и снаружи, знание токсикологии и способности ко владению холодным и огнестрельным оружием.
Когда жизнь стала настолько постылой, что появились такие мысли? Желание убивать и умирать снова и снова, стоя по колено во крови и телах убитых тобою существ? Притом, не во имя идеи, а просто во имя крови. Во имя ненависти, страданий, печали и убийства.
Конечно, страсть к чужим страданиям, Танатос, как выразился бы старина Фрейд, заложена в нас изначально, просто табуирована системами социализации и государства, ограничена страхом за свою же жизнь, но что-то же снимает эти табу, уничтожает этот страх?
Последний фонарь во тьме наших тел, остатки души постепенно гаснут и осталось совсем немного до превращения в неистовое чудовище, манипулирующее чужими жизнями, обрывающее ниточки судьбы как кукловод снимает кукол с крестовины.
Последний корабль с Хароном и мной на борту, мирно разговаривающими по пути в загробный мир о душах, прошедших весь путь.
Когда же крышу сорвет окончательно?
Кровь во имя крови. Смерть во имя смерти.
